 |
| ru |
 |
05-02-10 @ 17:51
Старик Апостол 
Записки из преисподней!
|
Записка двенадцать.
-Три миллиона жизней - это плата за независимость?! За желание быть не таким как все? Сволочь! Сволочи! Если бы я знал, что мои желания обойдутся мне так дорого, то никогда бы не согласился на это.
Господи, как же болит голова. Эти голоса, они почти свели меня с ума. Боже, как же я устал от всего этого. Надоело.
Вспышка, другая, третья… Перед глазами один лишь туман, и эти дьявольские голоса. Они разрывают меня на части. Не могу больше терпеть. Удар, еще удар. Только боль может их отогнать, заставить умолкнуть в моей голове. В глазах темнеет, но я еще слышу этот многоголосый шепот у себя в голове. Сильнее, нужно бить сильнее! Металлический привкус во рту. Сильнее, сильнее… Теперь остался только один голос, не оставляющий меня в покое:
-Доктор, доктор! Позовите скорее доктора…
Записка вторая.
Я был бы обычным подростком. Так же разбивал коленки, болел за любимую команду, выбегал на перемене покурить за школу, заглядывался на одноклассниц, уединялся с журналом «Плейбой» в туалете. Все это было. Но было и кое-что еще. Я обладал чувством безграничного сострадания. Смешно: подросток переживающий за судьбу французских альпинистов в Гималаях или мечтающий о том, что бы пропавший ребенок вернулся к матери. Вроде бы ничего особенного, все хотели бы, что бы ребенок нашелся, а альпинисты вернулись живыми. Все, но большинство и не думало впускать в себя эти переживания, пускать их в душу – «подумаешь, в мире каждый день тысячи людей гибнут», - думают они. А вот я был не таким.
В те времена я списывал все на свою излишнюю романтичность, которую взрастил на книжках типа «Трех мушкетеров» и «Айвенго».
Помните в детстве нам рассказывали, что если взять ресничку, загадать желание и потом ее сдуть, то оно непременно сбудется. Так вот, я загадывал «мир во всем мире» и прочие пацифистские идеи.
Записка 1.
Капли дождя ритмично разбиваются о стекло моей новой комнаты.
Доктор Уотфорд наконец-то вняла моим словам и перевала из изолятора в нормальное помещение. Тут имелось настоящее окно, хоть и с решеткой, настоящий письменный стол, который, по-видимому, поставили специально для меня. Кажется, мисс Уотфорд отнеслась с большим энтузиазмом к моему желанию поведать свою историю бумаге. Скорее всего, она считает это неплохой терапией для моего разума, который последнее время находился где-то далеко от своего дома.
Я сел за стол, положил на него обе руки, закрыл глаза. Умиротворение – вот что я должен был почувствовать. Это прекрасное ощущение полного спокойствия было необходимо мне для того, что бы начать.
Выкинув из голову все мысли, очистив ее от себя, я предоставил возможность внешнему миру заполнить меня, проникнуть мне в самую душу. Ритм, который отбивал дождь, успокоил меня сильнее любого из тех лекарств, которыми меня пичкали в изоляторе. Глубоко вдохнув, я досчитал до 10, выдохнул. Мои мысли, беспорядочно витающие до этого на задворках сознания, наконец-то начали принимать стройный вид. Да, теперь я был готов начать свое повествование.
Вот только это не будет терапией, я не собираюсь рефлексировать на тему своих поступков, переосмыслять события, приведшие меня сюда. Нет. Я собираюсь исповедаться бумаге, потому что только она способна стерпеть все то, что я собирался ей поведать.
|
Post reply | Post reply with quote
|
 |
